В Ставропольском крае продолжается необычный судебный процесс, который проходит в закрытом режиме, хотя речь идет не о секретах Родины, а банальных хищениях. Юристы считают, что все строится на показаниях одного единственного свидетеля, что само по себе вызывает вопросы и может даже привести к новым разоблачениям. Словом, события настолько фантасмагоричны, что достойны пера хорошего сатирика. Не так давно в одном из информагенств вышла статья, которая выглядит как попытка давления на ставропольский суд. Обо всех перипетиях этого необычного дела журналисту Денису Писареву рассказал доктор юридических наук, профессор Алауди Мусаев.
– Алауди Нажмудинович, напомните вкратце канву уголовного дела, которое называют одним из самых удивительных в истории судопроизводства?
– Речь идет о конфликте братьев Сутягинских со своими партнерами, с которыми они в 90-е начинали коммерческую деятельность в Казахстане. Позже, когда появились большие деньги, вокруг развернулись таинственные происшествия, о которых много писали СМИ. От рук неизвестного киллера погиб Юрий Королев. Другой партнер, Владимир Бурляев, скончался после возникших разногласий, говорили, что был отравлен. Павла Понкратьева, одного из сооснователей совместного предприятия «Экоойл», обстреляли из автоматического оружия, после чего тот счел за благо ретироваться. Два раза было покушение на жизнь Михаила Гаркушкина…
Все эти инциденты привели к разладу среди оставшихся соратников, судя по всему, отношения их окончательно испортились. Последовали споры и судебные тяжбы, которые инициировал один из братьев Сутягинских, Михаил. К тому времени он стал крупным российским промышленником и владельцем группы «Титан» в Омске. Михаил Александрович обвинял бывших партнеров в рейдерстве, похищении нефтепродуктов, угрозах в свой адрес, о чем не раз писали в российских СМИ.
Что интересно, в судах эти обвинения чаще всего разваливаются, как несостоятельные и не имеющие под собой оснований. Но следом возбуждается новое дело, в другом городе, по другим обстоятельствам и все тянется так, из одного суда в другой…
– Давайте вернемся к рассмотрению дела, начавшемуся в эти дни. В чем его суть?
– Если подходить формально, эта история берет начало более десяти лет назад в г. Изобильное ставропольского края. Из автомашины Михаила Сутягинского, по его словам, украли портфель с деньгами в сумме 1,5 миллиона рублей и золотые запонки.
И вот интрига: потерпевший почему-то не побежал сразу в полицию, не стал писать заявление, поднимать шум. Да и все последующие годы никаких усилий не предпринял, чтобы найти виновных. Хотя, очевидно, что было разумнее, по свежим следам, расследовать, если кража действительно имела место.
И вдруг, через много лет подает иск, требуя привлечь к ответственности целую группу лиц, чья предыдущая жизнь и их возраст не позволяют строить однозначные выводы. Но, будто по заказу, нашелся нужный человек, который взял на себя ответственность за то самое «преступление». Бывший полицейский из Ставрополья по фамилии Сабанин, осужденный за должностное преступление и уже отбывший срок, сделал официальное признание, что это он совершил похищение той сумки в Изобильном десять лет назад — об этом рассказывали “Новые Известия”. Причем, издание сообщало, что в со ставе групп ы лиц, в которую «вошли», кто бы вы думали? Правильно – люди, которых СМИ называли близкими к Сутягинскому – Гаркушкин, Белоконь, Андриевский и т.д.
– Получается, они специально прилетели в Ставрополь, чтобы похитить из машины сумку? Но это же люди почтенного возраста, к тому же, живут в Казахстане.
– Да, некоторым из них более 60 лет, остальным около этого. Но Сабанин настаивает, что именно эти люди помогали ему краже портфеля с деньгами. Несмотря на всю нелепость обвинения, следователь сделал необходимые запросы в погранслужбу РФ и выяснилось, что в указанное время никто из перечисленных граждан не пересекал российскую границу. Якобы во время своего отдыха в московской бане «Сандуны» была сколочена криминальная банда, куплен автомат, который собирались переправить в Казахстан и прочее. Утверждалось, что они въехали в Россию нелегально, через Астраханскую область, где нашли не охраняемый участок границы. И тем же путем вернулись обратно в Казахстан, прихватив контрабандный автомат, кожаный портфель Сутягинского с деньгами и запонками. Таков сюжет инкриминируемого преступления. Скажем, не только не убедительный, но и просто абсурдный.
– Для чего нужна вся эта постановка?
– Вот теперь переходим к главному. В Казахстане, откуда родом все фигуранты, вся эта картина правонарушений и инсинуаций выглядит ровно наоборот. Дело в том, что чуть ранее старший Сутягинский — Александр, получил 12 лет тюрьмы за организацию покушения на убийство Михаила Гаркушкина – об этом не раз сообщали российские СМИ, например, «Комсомольская правда». Второй брат, Михаил, объявлен в международный розыск по обвинению в убийстве того самого Юрия Королева, с которым они начинали совместный бизнес — об этом тоже много писали СМИ, например, “Лента.ру”. И вот, через много лет в МВД Казахстана инициировало новое расследование, чтобы добиться экстрадиции Михаила в Алма-Ату. Как сообщало издание, в свое время казахские силовики обнаружили в доме Александра Сутягинского при обыске автомат Калашникова. Если удастся доказать, что он был куплен в России и переправлен в Казахстан группой обвиняемых, то можно настаивать, что Сутягинские ни при чем. Стрелял кто-то другой, а ствол им подкинули. Вот такая нехитрая комбинация. Беда в том, что пока возникает впечатление, что ставропольский суд поддерживает любые показания Сабанина и выводы следствия.
– Получается, неслучайно это уголовное дело появилось именно в Ставрополе?
– Ни одно из преступлений, инкриминируемых моим подзащитным, не имеет отношения к Ставропольскому краю. Мы можем заявить об этом официально на любом уровне. Полагаю, что процесс был инициирован там, где его заказчикам было выгодно, где все схвачено. Это мое мнение, как эксперта, как человека, который имеет непосредственное отношение как к юридической науке, так и юридической практике, вот уже десятки лет. Как можно возбуждать уголовное дела в отношение людей, которые не то, что не совершали уголовное преступление на территории края, но никогда и не были в Ставрополе? Ведь, как было сказано выше, нет никаких данных о пересечении ими границ РФ, и в суде это знают.
– В деле есть также претензии в хищении нефтепродуктов, на которые, якобы была приобретена недвижимость?
– Да, представители компании Михаила Сутягинского утверждали, что бывшие друзья украли у него нефтепродукты на 1,6 млрд руб., которые были использованы на покупку торгового центра в Санкт-Петербурге и других объектов недвижимости — об этом деле сообщал тогда “Интерфакс”. Несостоятельность доводов была доказана в арбитражных судах Ленинградской области. Уверен, что все эпизоды надуманны для ареста и последующего отъема чужого имущества, приобретенное на законных основаниях. Все необходимые подтверждения, в том числе, кредит крупного международного банка был в свое время представлен в суде, что поставило точку в этом деле.
– Получается, потерпев неудачу в Санкт-Петербурге, решили попытать удачи в Ставрополе, хотя обвинения не имеют под собой юридических оснований?
– Некоторые люди в погонах и в мантии занимаются исполнением своих обязанностей не совсем добросовестно, фабрикуя уголовные дела по разным надуманным причинам. Мы не знаем, кто их контролирует, какие персоны, службы – МВД, ФСБ или еще кто? Единственное объяснение всей этой вакхналии – есть желающие “отжать” у людей их бизнес, методом создания ложных обвинений в краже сумки, запонок, пересечения границ с автоматом и т.д.
Вы можете себе представить владельца миллиардного состояния, крадущегося через охраняемую границу двух государств с автоматом за плечами, чтобы потом продать его или подбросить другому человеку? А у того круглосуточная охрана, камеры слежения, домочадцы. И как пронести и спрятать в чужом доме оружие, незаметно для всех?
Но, еще раз, возвращаясь к основной линии – все это не имеет отношения к Ставропольскому краю. Было бы понятно, если бы оказалось возбуждено дело по факту мошенничества в том регионе, где оно якобы имело место. В данном случае – в Астраханской области.
Наверное, не случайно у некоторых силовиков в Ставрополье находят во время обыска «золотые унитазы», миллиарды рублей, целые короба наличности и драгоценностей. Но почему-то ни у кого не возникает вопроса – откуда все это и почему в нашей стране такое происходит?
– Вы являетесь адвокатом одной из подозреваемых, которой инкриминируют создание преступных схем, якобы позволивших совершить некоторые из этих краж?
– Для меня важно, что, если мы защищаем одного человека, значит защищаем их всех, защищаем общую позицию. По одиночке защитить их невозможно, поэтому рассказал обо всем подробно.
– Что вас больше всего удивляет в этом процессе?
– В этом процессе меня удивляет все – от возбуждения уголовного дела в Ставропольском крае, его расследование в том регионе, передача дела в суд там же, утверждение обвинительного заключения в этом же регионе. Ни на одной стадии не нашлось лица или заинтересованной структуры, где поставили бы под сомнение столь спорные и неправдоподобные обстоятельства. И что прокурор утвердил заключение, видя, что оно не подследственно ГУ МВД Ставропольского края.
Так не бывает, что одна сторона права, а все остальные нет! Мне кажется, нашей Фемиде следовало бы начать сотрудничество с казахстанскими силовиками или хотя бы изучить материалы их расследования и все сразу станет ясно. Было бы желание.
Думаю, иск предъявили там, где у его инициаторов, выражаясь языком криминала, «приняли заявку». То есть нашли нужных людей, согласившихся, на определенных условиях выполнить деликатный заказ.
Как можно было инициировать дело по похищению, которое якобы имело место при Царе Горохе. Ведь уголовные дела по истечении срока давности не возбуждаются, а возбужденные, прекращаются, если даже факты имели место. Здесь же начали расследовать, зная о таком принципиальном требовании УК, и не прекратили его. То есть, применили принцип преюдиции спустя столько лет. Абсолютный абсурд, неразумные действия. Это не уголовное дело, а просто уголовно-правовое хамство, подрывающее авторитет не только института судопроизводства, но и всей правоохранительной системы. Или же правовой нигилизм и отрицание права.