Фото pixabay.com
Три десятилетия назад распался Советский Союз. Можно по-разному относиться к этому событию. Но нельзя не признать, что оно коренным образом изменило судьбы целого мира. И судьбы миллионов жителей бывших союзных республик, где начались масштабные рыночные реформы, изменило тоже. Повлияло на жизнь целых поколений.
Действительно, 30 лет – немалый срок. Достаточный для того, чтобы подвести некоторые итоги тому, что было сделано в бывших союзных республиках. Оценить, как изменилась жизнь их граждан за три десятилетия независимости. Выделить достижения, проанализировать ошибки. И на этой основе, быть может, наметить какие-то траектории дальнейшего движения вперед.
Центр притяжения
Знаковым событием на российском медиарынке стал выход в журнале «Эксперт» специального доклада под названием «Центральная Азия: 30 лет независимости». Он посвящен результатам реформ в регионе, который сегодня попал в перекрестье геополитических интересов всех основных глобальных игроков. Пересечение транзитных коридоров «Север–Юг» и «Запад–Восток», мост между Востоком и Западом, основа исторических «шелковых путей», которые возрождаются в XXI веке в условиях бурного роста глобальной торговли – все это побуждает по-новому оценивать роль бывшего геополитического захолустья. И внимательно присматриваться к центральноазиатской пятерке.
«За тридцать лет независимости произошел окончательный разрыв с советским прошлым. Государствам Центральной Азии пришлось выстраивать самостоятельные отношения не только с Москвой, но и с Пекином, Брюсселем, Вашингтоном и другими столицами. На фоне мощных глобальных процессов перехода от однополярного мира к многополярному регион сохранил свою субъектность. Он не стал «вассалом» ни Китая, ни России, ни США, ни Турции, ни аравийских монархий. Ведущие страны региона, в первую очередь Казахстан, выступают самостоятельными акторами региональной политики», – подчеркивается в спецдокладе.
Реформы. Итоги
Еще 30 лет назад в момент распада СССР перспективы развития стран Центральной Азии многим казались весьма неопределенными. Целый ряд отраслей управлялись напрямую из Москвы, а большинство жизненно важных вопросов – решались в Кремле. На волне шока от распада СССР новым независимым государствам Центральной Азии сулили рост бедности, конфликты и новый виток дезинтеграции. А когда началась гражданская война в Таджикистане, казалось, мрачные прогнозы оправдываются.
Но 30 лет спустя становится понятно: в целом страны центральноазиатского региона смогли преодолеть вызовы того времени. Они с разной степенью успешности перестроили свои экономики под новые условия. Заново наладили систему управления, создали, как минимум, институциональные основы для встраивания в глобальное хозяйство на рыночных принципах. И даже начали извлекать выгоды из глобализации, привлекать международные инвестиции, строить новые предприятия, дороги и города.
Конечно, достигнутые результаты не могут не различаться. Довольно разными были и стартовые условия реформ, и стратегии их проведения. Скажем, Казахстан и Киргизия изначально выбрали политику открытости и вели реформы, фокусируясь на приоритетах интеграции в глобальную экономику. Киргизия, к сожалению, не смогла сохранить политическую стабильность и теперь пожинает последствия трех революций. А Узбекистан и Туркмения сделали ставку на стабильность, во имя которой почти полностью «закрылись» от внешнего мира. Таджикистан из-за гражданской войны приступил к реформам позже всех, и «потерянное десятилетие», конечно, сказывается.
«Казахстан достиг наибольшего прогресса по сравнению с другими странами – как в отношении модернизации своей экономики, системы управления и отношений со своими соседями, так и в плане международных культурных и научных связей, – прокомментировал «Эксперту» итоги 30-летия Йоханнес Линн, бывший вице-президент Всемирного банка по Европе и Центральной Азии. – Ситуация в Туркменистане во многом прямо противоположная: это наименее развитая, модернизированная и связанная с внешним миром страна региона. Узбекистан – это самая большая страна по количеству населения, она расположена в самом центре региона и обладает значительным экономическим потенциалом. Но она приступила к реформам и модернизации только в последние 3-4 года. У Кыргызстана, к сожалению, сохраняются большие проблемы с политической стабильностью и экономикой, а Таджикистан значительно отстает от региональных лидеров ввиду своей удаленности и плохой системы управления».
Равнение на лидера
Каким образом Казахстан смог добиться успеха? Наверное, простого ответа на этот вопрос нет. Но можно – и авторы специального доклада постарались – выделить основные вехи и ключевые слагаемые успешной стратегии реформ на постсоветском пространстве.
Во-первых, это последовательность и качество управления государством. Неудачи Киргизии, который на ранних этапах реформ даже называли «азиатской Швейцарией», и пример «застывшей в СССР» Туркмении, где социальные проблемы начинают расти, как снежный ком, наглядно показывают важность той самой роли личности в истории. «В Казахстане с самого начала была очень четко прописана роль государства. Он очень внимательно изучал опыт “азиатских тигров”, многое стремясь перенять у них, а первый президент республики Нурсултан Назарбаев – и это очень характерно – исходил из того, что только после создания устойчивого экономического фундамента можно переходить к политическим реформам. И этот подход, на мой взгляд, полностью себя оправдал», – считает Юрий Солозобов, директор по международным проектам Института национальной стратегии.
Во-вторых, что отчасти связано с первым, стратегическое ви́дение. Казахстан самым первым на постсоветском пространстве начал развиваться с опорой на долгосрочное планирование. Первая долгосрочная стратегия появилась еще в 1997 году. Сейчас страна руководствуется стратегией до 2050 года и ее детализированным планом «100 конкретных шагов». В их рамках идут дальнейшие реформы – в том числе в государственном управлении, судебной системе, таможенной и налоговой сфере. Все они нацелены на вхождение Казахстана в 30 развитых государств мира в новых исторических условиях.
В-третьих, опора на институты. В создании необходимой институциональной среды для устойчивого развития Казахстан можно с полным правом назвать региональным лидером. Он одним из первых провел бюджетную реформу с разделением бюджета по уровням доходов, полномочий и ответственности. В числе первых создал – по норвежскому образцу – Национальный фонд, где
аккумулируется значительная часть прибыли нефтяных компаний: за последние 20 лет его активы увеличились в 89 раз до 58,7 млрд долларов. Провел раньше многих пенсионную реформу, где предусматривается накопительная система финансирования пенсий. Создал систему институтов развития и управления государственной собственностью (на базе Фонда национального благосостояния «Самрук-Казына») – в периоды кризисов она же играет и роль стабилизатора для экономики. Казахстан обладает и самой развитой банковской системой в регионе: по суммарному размеру активов она почти в три раза превосходит аналогичный показатель для Узбекистана и в десятки раз – для Таджикистана и Киргизии.
Отдельно можно выделить один из самых амбициозных проектов на постсоветском пространстве – Международный финансовый центр «Астана» (МФЦА), созданный по инициативе Первого президента Нурсултана Назарбаева. С начала 2000-х гг. такие центры привлечения капитала и оказания финансовых услуг пытались создавать разные страны в регионе, но по разным причинам успеха не добились. С 2018 года МФЦА привлек в качестве резидентов около тысячи компаний из более чем 60 стран мира. На его бирже — Astana International Exchange (AIX) — уже обращаются десятки ценных бумаг, а в числе их эмитентов – крупнейшие казахстанские, российские и международные компании. С помощью инструментов, обращающихся на AIX, привлечено более 321 млн долларов акционерного и 9,7 млрд долларов долгового капитала.
В первую очередь инвесторов привлекает в МФЦА тот факт, что сделки здесь структурируются в рамках английского общего права, при этом издержки на ведение бизнеса в разы ниже, чем у аналогичных центров в Дубае, Сингапуре, Гонконге. «Казахстан рассчитывает – в том числе с помощью МФЦ “Астана” – стать воротами в наш регион для международных инвесторов, заинтересованных в сотрудничестве в рамках интеграционных объединений, в том числе ЕАЭС, и таких инфраструктурных проектов, как “Один пояс – один путь”», – говорит Кайрат Келимбетов, управляющий Международным финансовым центром «Астана».
Наряду с этим финансовый центр может стать и для самого Казахстана локомотивом развития. «МФЦА может помочь диверсификации национальной экономики за счет развития финансового рынка как отдельной индустрии и за счет развития финансовых технологий. С другой стороны, поскольку МФЦА, вероятнее всего, на обозримую перспективу будет единственным для компаний из Центральной Азии «инвестиционным окном», находящимся непосредственно в регионе, то логично, что хотя бы часть из них будут обращаться именно туда – а не только в Лондон или Дубай. Если завтра где-то в регионе захотят создать другой МФЦ, у Казахстана будет фора по времени», – говорит в интервью «Эксперту» Александр Габуев, руководитель программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» Московского центра Карнеги.
В целом же можно сказать, что перед странами Центральной Азии сегодня открываются неплохие возможности, при том, что и сам регион активно развивается. «За 30 лет страны Центральной Азии прошли серьезную трансформацию. Регион стал крупным, значимым и быстрорастущим, его ВВП в 2021 году превысит 300 млрд долларов по сравнению с 42 млрд в 2000 году. То есть в среднем за последние 20 лет центральноазиатская экономика росла на 6,7% в год. Если в 2000 году совокупный ВВП региона на душу населения по ППС был в шесть раз ниже показателя развитых стран, то в 2020-м разрыв в уровне благосостояния уменьшился до 2,6 раза.
Эксперты считают, что у Центральной Азии благоприятные перспективы на ближайшие 20 лет. В регионе складывается благоприятная для роста демографическая ситуация, а развитие транзитных коридоров «Восток и Запад» и «Север и Юг» даст 40% дополнительного прироста за счет проявления новых возможностей для перевозок», – резюмирует в спецдокладе Евгений Винокуров, главный экономист Евразийского фонда стабилизации и развития и Евразийского банка развития.